Трудное это дело – работать в жюри стихотворного конкурса. Отбираешь стихи одного участника, второго, третьего… А потом появляется, допустим, пятьдесят шестой и семьдесят третий, и думаешь – они же лучше уже отобранных. Начинаешь сызнова перечитывать, сравнивать и, наконец, с большими сомнениями выбираешь окончательно.

В данном конкурсе все было именно так. Состав участников – сильный, пестрый, но уровень был вполне, простите за каламбур, на уровне. Возможно, мне так показалось, что перед этим я читал средненький, постный конкурс, где все было заунывно-правильно, но не хватало живого чувства, некоего поэтического озорства, игрового начала.

Впрочем, имя Евгения Мякишева предполагало некий эпатаж, агрессивно-наступательную поэтику, но и здесь участники не опускались до эпатажа ради эпатажа, до сомнительных лексических экспрессий.

Что касается стихотворений, которым я отдал предпочтение… Затрудняюсь сказать почему выбор пал именно на них. Были и другие достойные стихи… Скорее всего потому, что именно эти стихотворения, на мой взгляд, наиболее полно совпадают с концепцией конкурса.

Конкурс – своего рода лотерея. Не стоит огорчаться участникам, не получившим призового места, не стоит обольщаться победителям. Поэзия в некотором смысле игра. В следующий раз роли могут перемениться.

ТОЛЬКО ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ
Попытаюсь объяснить себе, почему выбрал победителем конкурса ЕМ 2025 года «Письмо из Простоквашино».
Просто оно запомнилось и вызвало улыбку всех, кому давал его прочесть.
Вряд ли это та поэзия, которая мне нравится.
«Воняло возле мясокомбината…» в другом настроении – стояло бы на первом месте.
Потом (на третье) перешло бы «Дружба», но его сняли с конкурса.
И тогда там оказалось про Москву и Красную площадь (№326).

Все названные стихи многослойны, а значит современны: в них присутствует подспудный нарратив над сказанным, это создает смысл, открывающийся не с первого прочтения, символизация происходящего – уже достаточный признак поэзии.

Так «Мясокомбинат» – достаточно инфернальное место в городе: «люди с топорами и ножами» соседствуют проезжающим со смехом мимо – там «было не до смеха».
…И было в кайф проехать метра три
прочь от забора мясокомбината
и от вещей, творящихся внутри.

Но в этой вещи страшно не само соседство со страшным, а то, что мясоруб представлял в мясной туше на жирной плахе: «представлял деваху / Специалист по ливеру и жиру».
Вещь, разумеется, не чисто лирическая, но построенная на чётком, мощном контрасте.
Надо ли говорить, что запах (гниль) выдает то, что там происходит, сильнее, чем если бы было описание забоя бедных животных, которых мы все едим…

Стихотворение про Москву кажется праздничным и даже лубочным. Но уже в первой строфе вопрос о мавзолее не так легок: «Не может мавзолей быть пуст», хотя его посещение для понаехавших – туризм: «мы такой народ»:
Смену караула пропустить нельзя,
Иль вся прогулка «ихняя» зазря.
Стихи окунают назад в СССР, где не отличить коренных москвичей от тех, кто
«Как и мы, когда- то понаехали».

…И наконец, про «Письмо из Простоквашино».
Во-первых, оно хорошо сделано на перелицовке всем известного сюжета. Герои остались не в прежнем уюте, а перед какой-то новой несказочной правдой, «за краем».
Письмо, при внимательном чтении – оказывается в никуда и не ясно, кто пишет: похоже, его писали поочередно все, такая нарочная перемешка хорошо играет: не ясно, кто очеловечен, а кто и наоборот… На добрую сказку нет ресурса, тут не Евг. Шварц с Андерсеном, не Успенский, а нечто новое: антиутопия в стихах. Так жить можно приспособиться, но… уже не сказке, не в детстве:
В снегах речка, в домах темень, в полях озимь
Звонил Печкин, занять денег, зайдёт в восемь
Торчит, жулик, рублей триста, отдать нечем
Спалил почту, продал велик, пропил печень

Да и кому письмо? Родителям? Хорошо бы. Боюсь, что нам – читателям.

И ещё я думал, что могло бы понравиться поэту Мякишеву?
В прошлом году я угадал с «Хомячком» победительницу конкурса, а в этом не уверен.
Что-то изменилось. Даже в этом выбранном мною стихе, Женя Мякишев, возможно, сказал бы:
«…сюжетец так себе – грошовый – хоть справедливый, но паршивый».
А вдруг бы и похвалил выбор, мой или чей-то, увидев там своё:
«…Корни мои, корешочки, кореша, корефаны мои…»
Он умел иногда говорить главные, последние слова.

Вообще, конкурс одного стихотворения – то ещё испытание. И для авторов. И для жюри. Бедный автор вынужден из множества своих «нетленок» выбрать что-то одно и отослать на суд жюри. А член жюри должен полностью абстрагироваться от того, что у стихотворения есть автор и оценивать только текст. Когда стихотворение не одно, а целая подборка, то всегда внутри неё, при желании, можно разглядеть, хоть и размытые, но черты автора. А один текст – это тело на хирургическом столе. Ты должен его препарировать. И вынести свой вердикт.
В таких конкурсах очень большое (может быть, даже главное) значение имеет состав ридеров отборочного жюри. Чтобы они не выплеснули вместе с водой и ребёнка ))
В этом году, по моим ощущениям, лонг-лист, который достался литературному жюри, был добротным и было из чего выбирать. У меня изначально получилась не тройка, а четвёрка претендентов на шорт-лист. Я, на всякий случай, перечитал ещё раз все тексты из длинного списка, убедился, что к этой четвёрке нечего добавить и принялся решать проблему: кто из них лишний. Не уверен, что сделал правильный выбор, но такова судьба членов жюри – делать этот выбор.
Я желаю, чтобы в этом году победило хорошее стихотворение, чтобы конкурс жил и развивался, чтобы память о питерском поэте Евгении Мякишеве не ограничивалась только конкурсом и премией, а жила в наших сердцах строчками его стихотворений.

Я выбрала свою тройку. И есть причина по каждому стихику. Во-первых, я обожаю Простоквашино и почтальона Печкина. Во-вторых, я обожаю «Остров сокровищ», Джона Сильвера, его попугая, и всех корабельных коков. И не корабельных тоже. В-третьих, я люблю Израиль, и мне всегда смешно, что там, куда ни плюнь, непременно попадешь в Вифлеем или в Назарет, а предпочтительнее всего, сразу в геенну огненную. Вот таков мой выбор.
Sincerely yours
Lina

От второго сезона Премии я ожидал большего. Возможно, что само это ожидание и сыграло свою роль в выборе т.н. «лучшего»: первым оказалось желание оставить конкурсный пьедестал пустым. Но такого на спортивных соревнованиях не бывает, пусть же не будет и на поэтическом.

В итоге, определиться с тройкой моих «призёров» оказалось довольно просто.

1 место – 406. TRAUMA SURVIVAL ИЛИ СЛУЧАЙ В ПОЕЗДЕ. Стихотворение славно началось и ни к чему не привело. Однако, по крайней мере, вывело меня, как читателя, в иное (отличное от многих других произведений лонга) творческое и ситуационное пространство, в котором могло бы произойти что-то интересное… Не произошло. А жаль. За попытку – спасибо.

2 место – 249. «Я построю звездолет во дворе…» Да, в стихотворении живет душа. Вероятно, написано автором, имеющим отношение к бардовскому кругу, может стать песней, что не каждому тексту по силам. Такой новый «маленький плот». Целостное. Светлое.

3 место – 314. «аист несущий на крыльях белые облака…» Целостное. Тёмное. Образное. Не поставил на первую позицию, так как не хочется, чтобы победителем на поэтическом конкурсе стало нерифмованное произведение.

И отдельно – о произведении 73. Да, врезалось. Да, запомнилось. Да, психологично. Но душа к нему не лежит. Хочется пройти мимо, как мимо того самого мясокомбината. В этом смысле автор, конечно, молодец. Средства найдены. Цель достигнута. И что? По мне, в строке «В общественном французском туалете есть надписи на русском языке» поэзия есть, а в произведении 73 её нет. Согласен – это моя вкусовщина.

Будем ждать третий сезон!

О моих победителях

Конкурсная программа (те 50 стихотворений, которые легли на мой стол) оказалась интересной. Процесс выбора лучших текстов осложнялся тем, что их было, наверно, не менее десятка. Вычеркивать что-то из уже понравившегося – неприятное дело. Все-таки литература не спорт, для нее свойственнее плюсовать, а не минусовать. Но правила игры диктуют…

Стихотворение «Старый повар учил несмышленышей…» не мог не поставить в тройку. Написано явно уверенной рукой – и очень энергично. Даже неточность рифм выдержана в последовательной эстетике. В конце концов, не про парад речь, где приблизительные рифмы были бы неуместны; дело-то происходит на борту, да еще на борту пиратском: тут вам и попугай, и костыль, и невольники, и девка продажная как наглядный образ истины, понятный «дошколятам». Живо представляю себе эту веселую и густую, прошитую внутренними рифмами среду. Отличная стихотворная плоть.

Размер – характерный дольник – и изысканные составные рифмы, демонстративно громыхающие на стыках перед читателем «Чижика», настолько напоминают манеру одной известной в Петербурге (и любимой мной) поэтессы, что просто не мог это стихотворение не отметить. Может быть, для нее (если это она; впрочем, в другое верится слабо) это и не лучшие стихи, но в любой подборке ее голос узнаваем, а в мастерстве соперников у нее мало.

И лучшее, на мой взгляд, стихотворение, – о мясокомбинате («Воняло возле мясокомбината…»). Не исключаю, что к автору могут быть какие-то вопросы по поводу ясности картинки. Например, «дети» и «парни и девчата» – одни и те же персонажи? Субъект высказывания входит в их число или едет мимо? И на чем? Про что можно сказать «отъехать метра три»? Про электросамокат? Но если и могут быть такие вопросы, то не от меня. Там, в этом стихотворении, такая мощная жизнь, такие роскошные строфы, как эта:

Входил топор в искромсанную плаху –
дубовую, пропитанную жиром,
но слышал смех и представлял деваху
специалист по ливеру и жилам…

И не одна такая. И концовка чудесная. В общем, не стихотворение, а праздник. Нет, стихотворение все-таки. Поэтому и праздник…

Нет объективности при судействе на литературных конкурсах и быть не может – к сожалению или к счастью. Потому что объективность – это медицинские весы с гирьками и пластинками, а к чему приводит поверка алгеброй гармонии, нам рассказал классик.

Есть чистая вкусовщина – и это нормально. Главное, чтобы она не переходила в произвол, в котором нет никакой внутренней логики, а одно только «я так хочу».

Почему вкусовщина – это нормально? Дело в том, что вкус – не сиюминутность, не прихоть, а то, что выращивается каждым самостоятельно – неважно, «из какого сора». И если тот, кому приходится оценивать, делает выбор, который не совпадает (или совпадает) с ожиданием автора или читателя, - не стоит его обвинять в ангажированности, невежественности, потакании мейнстриму или надменной маргинальности.

Почти для каждого «понравилось» есть объяснение – почему (есть исключения, когда невозможно объяснить, – но то магия, её много не бывает даже в «высокой литературе», а в конкурсных массивах она встречается исчезающе редко).

Практически любое стихотворение из шорт-листа достойно войти в призовую тройку и, подозреваю, большую часть списка жюри отметит, ибо в «меню» есть и арбузы, и свиные хрящики, и даже бланманже.

Итак, осторожно, вкусовщина!

3 место – «Мы пеплом серым…»

Первые строки этого стихотворения настраивают на мрачный лад (не ядерный взрыв, так крематорий – всё смерть). И вдруг – пасторальная картинка, иногда до нарочитости, почти до приторности («дорожка», «смешная кошка», «лукавый бог»). И начинается развитие текста, действительно напоминающее раскрытие цветка. Архетипическая идея о единстве жизни и смерти (она же в ином ракурсе – о круговороте веществ в природе) облечена в буколическую форму и пронизана личными, интимными интонациями. Контраст – приём традиционный, но здесь это не просто художественное средство, а «позвоночник» стихотворения.

2 место – «Письмо из Простоквашино»

Любимые книги и фильмы всегда хочется продолжить, заглянуть за упавший в финале занавес, дождаться секретной сцены за титрами. Или стереть черту, разделяющую художественный вымысел с хэппи-эндом и реальность, породившую этот вымысел. «Письмо из Простоквашино» – пример такого перехода. Первое, на что обращаешь внимание, – логаэдический ритм и очень простой синтаксис. И лишь ближе к финалу раскрывается смысл выбора такой формы – а ведь и правда напоминает лай. Письмо Матроскина адресовано «на небо Шарику»… да, собачий век короче кошачьего. И мультяшная простоквашинская идиллия, выйдя за рамку телеэкрана, как некогда мама дяди Фёдора, превращается в «жизнь, какова она есть». Отличный выбор формы для такого содержания. Кстати, в мультфильме письмо родителям дяди Фёдора писали поочерёдно все обитатели деревенского домика, что создавало комический игровой эффект. Здесь же автор один – и впечатление совсем иное.

1 место – «Пусть нечёсан и в грязи я.…»

Да, сразу вспоминается «Моя смерть ездит в черной машине с голубым огоньком». Интертекстуальность, аллюзии, интерпретации, реминисценции и прочий постмодерн – куда без них сегодня? Но тем интереснее предлагаемые авторами «вариации на тему».
Это стихотворение подкупило своей плясовой хорейной мелодикой и удивительно точной образностью и речью – при всей внешней расхристанности и панибратстве. Трагизм жизни и её бренность, замкнутые в композиционное кольцо, выглядят ещё рельефнее и безнадёжнее на частушечном фоне. Тот случай, когда кажется – да так любой напишет! А поди-ка напиши.
Каждое слово подобрано так, что не убрать, не сдвинуть и не заменить. И рифмы – идеально точные, а порой и однородные, «такие уже не носят» (с), но – с ехидным «подмигиванием» критикам в самом начале: грязи я – шизофазия.
Славная работа.

Заявленный принцип премии «судим по словам, а не по делам» развязывает руки в оценке присланных в этом сезоне текстов. Эти стихи никуда не годятся. Все без исключений.
Я с большим трудом выбрала три текста, в которых нашла хоть какой-то отголосок актуальной на сегодня рефлексии и экзистенциального опыта. Нельзя сказать, что это хорошие стихи, просто они немного совпали с моими сегодняшними ощущениями от окружающего. Понимаю, что такой критерий оценки трудно назвать профессиональным, но если бы я «включила профессионала», то пришлось бы отказаться от голосования.
Можно по-разному относиться к фигуре и наследию Евгения Мякишева, но одно можно сказать точно: он не позволял себе быть банальным и скучным. Он в прямом смысле выделялся среди серого поэтического ландшафта. Обескураживает то, что присланные на премию его имени тексты обладают прямо противоположным свойством – они стремятся слиться с окружающей средой до степени неразличения.
Ну хорошо, пусть в них не находится места языковым и формальным экспериментам – в конце концов, Мякишев был поэтом скорее традиционным, чем авангардным. Ладно, пусть в них нет прямого критического высказывания – Мякишев тоже был скорее про гедонизм и демонстративное игнорирование актуальной реальности. Но отсутствие куража, витальности и пресловутого «огненного фака» этим стихам простить никак нельзя.

Длинный список второго сезона премии прочел с большим интересом. Особенно впечатлили нотки сентиментальности в стихах под номером 249 («Я построю звездолет…»). Стихи под номером 4 («Старый повар…»), открывающие подборку конкурсных работ, стали своего рода точкой отсчета. Я сверял все последующие тексты по силе воздействия с этой заявкой – и в итоге она закрепилась в призовой тройке, как ни странно. Не могла не подкупить и добродушная ирония стихотворения «Письмо из Простоквашино» под номером 176. Таким образом обрисовались мои фавориты.

Конечно, у меня были сомнения по составу призеров. Запомнились и самобытные стихи про мясокомбинат, и сарказм истории про 10 поэтесс, и описание «невесомого», и финал сочинения «И память промята, как снег». Жаль, что моем в распоряжении было всего три отметки. Но, как оказалось, другие члены жюри проголосовали за моих «запасных»! Благодарю всех претендентов на победу за смелость. Считаю, в этот раз кому-то повезло чуть больше остальных. Уверен, ни один из этого лонг-листа после оглашения результатов конкурса не бросит писать стихи.

302: цикл «Невесомое». Философская лирика, наполненная глубокими смыслами со множеством метафор, дающими читателю множество возможностей для трактовки и воображения. Использование неточных рифм, достаточно далёких, но звучащих гармонично. Глубокий текст.

134: «Пепел». Замечательное стихотворение с очень сильными трагическими образами и неожиданным оптимистическим исходом. Центральным является образ пепла, задающий мощное трагическое звучание и внезапный переход к почти детским ощущениям, далёким, но до сих пор остающимися реальными, тёплыми (смешная кошка, подъём в горочку). И это даёт возможность читателю выйти эмоционально из ощущения трагедии. А образ цветка, на лепестки которого ложится пепел, но пчела собирает свой нектар с цветка? Разве это не оригинальный, поэтический образ? Или это Бог, утверждающий этим медосбором продолжение жизни. И две последние строфы – гимн возрождающейся жизни, когда пепел ушедших поколений (а от них, по сути, остаётся только пепел – это и есть культура) даёт возможность новой жизни. Возможность «траве в небо прорасти».

Премия «ЕМЪ», посвященная Евгению Мякишеву – чрезвычайно интересный проект. С самим Евгением я успел познакомиться на фестивале «Центр Весны», когда он посетил Саратов. По горячим следам он, помнится, посвятил мне стихотворение))). Выбор одного стихотворения на двух этапах, ясное дело, не раскрывает таланта участника (у всех есть удачные и неудачные тексты), однако в том-то и замысел, и риск, и авантюрность – выстрелит твоё стихотворение или нет? Предугадать здесь совершенно ничего нельзя, что не в последнюю очередь связано с «разношёрстностью» жюри. Наблюдать за таким процессом и читать победителей, когда понимаешь механику процесса отбора, особенно приятно и неожиданно.
Это про премию.

Сейчас немного о каждом из стихотворений моего выбора.
№ 413: «Падение падает с веток…»
Очень крепко сделанное стихотворение, чувствуется мощь поэтической работы, которая за ним стоит. Несмотря на незамысловатость «сюжета», автор буквально с каждым словом создаёт литературную реальность в лучшем смысле этого слова: плотную, уютную, в которой хочется обитать и в которой, возможно, мы все на самом деле по-настоящему и обитаем.
№406: «TRAUMA SURVIVAL ИЛИ СЛУЧАЙ В ПОЕЗДЕ»
Очень интересная поэтика: перебор, причитание, аллитерации. Несколько обескураживает концовка, последняя строка (вероятно, «под неё» стихотворение и задумывалось), но, тем не менее, чувствуется особость авторского голоса, который хочется слушать ещё.

О ПРЕМИИ
Премия имени Мякишева – одна из немногих действительно независимых институций в нашем литературном поле. Дело не только в строгой анонимности участников, но и в общем настрое организаторов, который вполне передается жюри. А настрой этот ясен и прост: разные поэтические школы, разные представления о поэзии могут ложиться в основу и хороших, и плохих стихов. Равно как и политические взгляды конкурсантов. И их принадлежность к тем или иным тусовкам. Текст, получившийся в итоге, безусловно, важнее всего этого. Кажется, все просто? Но покажите мне премию, которая больше, чем мякишевская, привержена этому принципу! Поэтому я был рад поработать в жюри, которое выносило свои решения абсолютно, что называется, не сговариваясь. Тоже редкость!

О ПОБЕДИТЕЛЯХ
В тексте Номер 18 меня, безусловно, привлекло бесшовное соединение старого и нового, профанного, туристического (уж чего проще и малопочетнее в книжном плане, чем путеводитель), и священного. Плюс неожиданная концовка. Человек внезапно для себя попадает в библейские места. Проснулся, так сказать, а за окном Голгофа. Ничего так поспал ночку. Плясовой ритм прекрасно передает настроение офигевания рассказчика. И я его понимаю. И за это понимание отдаю первое место.
В тексте Номер 73 меня привлекла тема, так сказать, постоянства веселья и грязи, очень питерская. Решенная вдобавок не по-хармсовски, а по-некрасовски. То есть, с сочувствием к персонажам, которым, при всех несомненных мясокомбинатовских благах, все-таки творящееся внутри не нравится. Ну и старая добрая ирония, которая, как известно, входит в универсальную формулу литературы ХХ века – «ирония и жалость». Тут с этой формулой все в порядке. Нет новаторства – а оно тут и неуместно. Какое новаторство, когда упомянутое постоянство рулит ныне и присно…

С Евгением Мякишевым меня познакомил Сева Гуревич. Между нами завязалась настоящая дружба. Конечно, возможность наших встреч зависела от частоты моих приездов в Питер и в Россию, но несмотря на это, мы постоянно общались дистанционно. Я также предложил Евгению принять участие в международной антологии «Поэтов за мир» на французском языке, которой я занимаюсь с моими бельгийскими коллегами, и он с радостью согласился. Вообще, Женя был абсолютно жизнерадостным и позитивным человеком. Он по настоящему «светился», а его фирменная улыбка завораживала любого собеседника. Поэтому, когда тот же Сева предложил мне стать членом жюри премии, посвящённой Евгению, я сразу согласился. Выбор победителя в этом году был для меня абсолютно логичным исходом. Стихотворение «Письмо из Простоквашино» вызвало во мне не только улыбку, но ещё и размышление по поводу нашей повседневной жизни, по сути, она мало отличается у европейцев и у россиян. У всех нас существует масса ежедневных мелких проблем, которые мы пытаемся постоянно разрешить. Но посмотреть на это с добродушным юмором и в стихотворной форме, это талант. И я уверен, что Евгений Мякишев также согласился бы с нами. Я также предлагаю дополнительный приз двум лауреатам под номерами 249 (Я построю звездолет во дворе) и 501 (Все что умели отцы) от Международного фонда им. Петра Великого – перевод их стихотворений на французский язык и публикацию во второй франкоязычной антологии Поэтов за Мир (с дистрибуцией по всей Бельгии и Франции). Если же, конечно, авторы будут согласны.

P.S. Авторы согласились. Это Виктория Албегова (стихотворение №501) и Борис Брук (стихотворение №249). Ждём результат!

Когда тебя зовут жюрить поэтическую премию — это всегда лестно. Когда эта премия ого-го, это лестно втройне и вчетверне! Так что вписалась в движ я с полпинка и совершенно не пожалела, а вовсе наоборот.
Честно говоря, до 2025-го года я не была знакома с поэзией Евгения Мякишева — мастера эпатажа и одновременно тонкого лирика. Знакомство оказалось настолько любопытным, что выплеснулось даже в переписки с учениками, которые под моим началом штудируют школьный (а иногда и не только) курс литературы. Но я постаралась отобрать наиболее педагогичные.
Шорт мне показался крайне достойным, я опять же носилась с ним, но уже по друзьям-приятелям, и долго не могла выбрать «того самого» (или, может, «ту самую» — это я узнаю только 13-го апреля, конкурс же анонимный). В коротком листе нашлось время и разбитному алкоюмору, и элегическим затеям, и классическим, и экспериментальным формам. Считаю, что это — признак не эклектики, но качества.
Проголосовала в итоге вот за это стихотворение, №451 (как градусов по Фаренгейту). Потому что оно показалось мне золотым по соотношению хулиганья и грусти-печали. А это более чем соответствует персоне, памяти которой премия посвящена.

                                И. К.

Пусть нечёсан и в грязи я,
вечно пьяный, а тебя,
милый мой, шизофазия
точит, заживо губя.

Тай как свечка, зла не помни,
смейся, прячься под скамьёй;
скачет смерть твоя на пони,
а моя скользит змеёй.

Мы почти уже не светим,
словно стёклышки в пыли.
Страшно думать, что за этим
мы мужали и росли.

В детстве было мало толка,
много глупости вокруг,
было больно, грустно, только
страшно не было, мой друг.

Позже жизнь уже в поклоне
нам дарила всё подряд,
и звезда на небосклоне
свет струила нам в ладони.
А теперь змея и пони
в нашу сторону глядят.

Ну а серебро – по моему скромному мнению – заслужило стихотворение №302 (здесь уже обошлось без нумерологической символики). Называется «Невесомое». По принципу «сказал ‘а’ – говори ‘б’» его приведу полностью тоже:

Невесомое

1.
Ночь невесома и ветра тихи,
За небом журавлиным прячут лица.
Застывший ангел уронил стихи
На землю, превратившуюся в листья;

На дымные мосты снегов немых –
От белых звёзд, измученных ненастьем
До отражений птичьих рек и в них
Вода легка по самые запястья.

2.
Дыханием застывших берегов,
Травою, обернувшейся на север,
Вдоль тихих лиц заснеженных ветров
Молчат твои пустынные деревья.

В бесцветной немоте шершавых век
Плывёшь сквозь тучи в матовое время,
Стирая воздух линиями рек,
Ладонями зимы сгущая небо.

Сквозь тесноту покрытых льдом ключиц
В плечо туману тычешься ночному
И привыкаешь слышать мёртвых птиц
И в темноту глядишься невесомо.

3.
Остались щебетать в затылке птицы,
Просел оцепеневший силуэт.
Распавшись на озимые частицы,
Он наблюдал, как сотни лет

Качался млечный всадник лебединый,
Горели вдаль запутанным огнем
Подветренные рыбы и из тины
Вплывали в преломлённый дом,

Стекающий по тоненькому стеблю
В пустые ракушки, блестящие в воде
Тугим пучком врастая в землю
И трепетали в темноте.

Он бормотал на воду, чиркал камни,
Плутал под стягом дождевой хвои,
Кипел и превращался в легкий магний,
Похожий на объятия твои.

Камерный соцопрос показал, что это стихотворение многим реципиентам непонятно, кого-то даже пугает, но, по-моему, когда пишешь о чём-то доисторически-замирном, иначе и не получится. Что до меня, я была поражена в самое сердце умением анонимного поэта (или поэтессы?) ткать красоту из ничего. Ну, то есть – из самых обыкновенных слов, минуя отсылки, окказионализмы и прочие выверты, рождающиеся «от ума». Стихотворение хочется читать и перечитывать, не столько осмысливая, сколько – чувствуя. В наш безумный век, когда мозг среднестатистического горожанина – увы! – нон-стопом перемалывает мириады задач, это бесценно.
Всех благ организаторам и участникам премии. Если понадоблюсь, зовите ещё!

179 и 249. Поскольку в присланном было много прикольных стихов, то выбрал самые приколистые, которые заставили меня улыбнуться…

P.S.
№ 179 «Десять поэтесс пошли в «Свиное рыло»…»: Владимир Смирнов
№ 249 «Я построю звездолет во дворе…»: Борис Брук

285 и 501. Это так, вкусовой выбор, просто то, что откликнулось сегодня. № 406 почти такого же уровня. А № 179 – моя любовь)) Но это другая номинация)) иной жанр поэзии.

P.S.
№ 179 «Десять поэтесс пошли в «Свиное рыло»…»: Владимир Смирнов
№ 285 КРЫСОЛОВ: Елена Уварова
№ 406: TRAUMA SURVIVAL ИЛИ СЛУЧАЙ В ПОЕЗДЕ: Та. Репина
№ 501 «Всё, что умели отцы – лишь точить ножи…»: Виктория Албегова

302 и 468.
1. Выбор нельзя комментировать.
2. Дефиниции выбора необъяснимы.

P.S.
№ 302 Невесомое: Ульяна Савина
№ 468 «Утро в комнате, утро в прихожей…»: Ксения Август